«Читать и писать я научился очень рано — мне не было четырёх лет, а говорить не умел очень долго, лет до трёх. Каково было удивление и ужас моих родителей, когда увидели, что в детском саду я собрал детей меньше себя и читаю им книжку, а ещё вчера с трудом говорил „мама“ и „папа“. Меня стали таскать по врачам. Врачи сказали: книги отобрать. В туалете у нас стоял сундук, там были старые газеты. Я туда запирался и читал их. <…> Потом был разоблачён, — так вспоминал о своём детстве Анатолий Вержбицкий. — Мне было лет шесть, когда я понял, что чтение приносит не только информацию, но это и очень эмоциональный процесс. Это была „Козетта“ Гюго. После этого Гюго стал моим любимым писателем. В школьной библиотеке я просил „Отверженных“, но мне сказали: „Тебе рано“. Через кого-то всё-таки достал „Отверженных“ и читал ночами. Читал и перечитывал „Собор Парижской Богоматери“. <…> До сих пор я раз в два-три года перечитываю всего Пушкина, который у меня есть. С Лермонтовым и Жуковским — примерно то же самое; а Некрасова полного не было — поэтому Пушкин, Лермонтов и Жуковский стали моими любимыми поэтами на всю жизнь».

Отец Анатолия Васильевича Вержбицкого, музыкант-самоучка, в 1937 году погиб при репрессиях, позднее был реабилитирован. Некоторые другие родственники также подверглись репрессиям. Поэтому родители детей в его дворе запрещали дружить с Вержбицким, и лучшие его друзья были в доме напротив. Собрав товарищей в подъезде, Анатолий читал им книги вслух. Лучший друг Сергей Костяков вскрыл неразорвавшуюся мину и в 11 лет лишился зрения. По Брайлю он не читал, и приходил к Анатолию, часто не один, а с одноклассниками из школы слепых.

Анатолий Васильевич окончил библиотечный техникум, а через несколько лет тот самый Сергей привёл его в Республиканскую центральную библиотеку для слепых (ныне — РГБС) на Валовой, 33. Посещая по службе первичные организации и учебно-производственные предприятия ВОС Москвы и Подмосковья, Анатолий Васильевич убедился, что книги по Брайлю читает лишь около 15% незрячих. И самостоятельно пришёл к выводу, что литературу для слепых нужно записывать на магнитофон — о существовании «говорящей» книги за границей он не знал. Когда директор Александра Фирсова ушла в отпуск, Вержбицкий сам начитал на плёнку популярный в те годы роман Юрия Дольд-Михайлика «И один в поле воин». Вернувшаяся Александра Гавриловна, увидев восторженный приём новой книги читателями, сказала: «Не знаю, Толя, уволить вас или к ордену представить». Директор добилась в Министерстве культуры разрешения на продолжение эксперимента. В библиотеку привезли 10 стационарных магнитофонов, наладили регулярную поставку магнитной ленты из производственного объединения «Свема». В новой студии звукозаписи Анатолий Васильевич был сначала и чтецом, и звукорежиссёром, и оператором.

Кроме художественной литературы Вержбицкий стал начитывать учебники. Это было гораздо сложнее — в них были формулы и графики, устное воспроизведение которых надо было придумать, и он сделал это. За создание методики записи учебной и научной «говорящей книги» в 1982 году Анатолию Васильевичу присвоили звание заслуженного работника культуры РСФСР.

Кроме того, Анатолий Вержбицкий составлял авторские записи. Меломан с большой коллекцией грампластинок, он создал программы-монтажи, в которых текст перемежался с музыкальными фрагментами. В программе «Поговорим о музыке» Анатолий Васильевич рассказывал об основных жанрах музыкального искусства, анализировал различные стили и обращал внимание на особенности исполнения. Музыкальный монтаж «Моцарт» был адресован широкому кругу читателей и содержал популярный разбор наиболее известных музыкальных произведений композитора.

Ещё в 60-е годы Вержбицкий взялся за амбициозную задачу — ознакомить незрячих, в том числе от рождения, с живописью. Причём он хотел не только рассказать им о художниках и их произведениях, но по возможности дать почувствовать то, что чувствует человек, рассматривающий картину. Анатолий Васильевич ненавязчиво рассказывал сведения из теории живописи, художественно описывал полотна и подбирал к текстам музыкальное сопровождение, театральные шумы. Одной из первых работ была «Государственная Третьяковская галерея» (1972). Главным своим творением Анатолий Васильевич считал монтаж «Творчество Рембрандта». Любимым художником он занимался четверть века. В последней версии работы (1993) было описано более 150 картин великого голландца, а также свыше 20 полотен других художников — Леонардо, Рафаэля, Рубенса…

Многолетние циклы статей-бесед Вержбицкого «Что такое живопись?» и «Что такое архитектура?», печатавшиеся в журнале «Советский школьник» (впоследствии — «Школьный вестник») 70-х — 90-х годов только по Брайлю, не так давно были частично изданы Российской государственной библиотекой для слепых плоскопечатным шрифтом.

1. P. S. Послушать «Творчество Рембрандта» (1981) в интернете можно по этой ссылке: https://knizhkin.org/14281-tvorchestvo-rembrandta—anatolij-verzhbickij.html