19 февраля — День орнитолога

Этот праздник появился 19 февраля 1983 года. В тот день было создано Всесоюзное орнитологическое общество при Академии наук СССР, и на его учредительном съезде предложили считать день основания Общества праздником орнитологов — биологов, которые специализируются на изучении птиц.

О птицах очень много написано, причем как в художественной литературе, так и в нон-фикшен (в частности, научно-популярном жанре). Обратим ваше внимание на некоторые издания.

В книге «Эти гениальные птицы» (2016) популяризатор науки Дженнифер Акерман исследует недавно открытые таланты пернатых. Путешествуя по научным лабораториям всего мира, американка рассказывает нам об интеллектуальном поведении птиц. Они общаются, испытывают горе от смерти товарищей, строят шалаши для привлечения самок, отлично определяют своё местоположение и пролетают немыслимые расстояния. Одни из умнейших птиц, новокаледонские вороны, способны не только пользоваться различными предметами как орудиями труда, но могут изготавливать инструменты из разных деталей — что, как считалось ранее, было свойственно только человекообразным обезьянам и людям. Птицы способны решать головоломки, совершать простые вычисления и запоминать местонахождение более 30 тыс. спрятанных семян. Книгу можно прочесть на сайте «ЛитРес» в звуковом и текстовом формате.

Нередко авторы произведений, в которых фигурируют птицы, затрагивают глобальные философские темы. Так, известный по эпическим, в духе Льва Толстого, романам из жизни американской глубинки Джонатан Франзен в книге «Конец конца земли» (2018) предстаёт как эссеист и любитель птиц. Через призму своего увлечения (на грани второй профессии) Франзен рассказывает о том, что ждёт нашу планету, если человечество не сойдёт с пути бесконечного потребления. Причём птиц, как наиболее мобильных, менее привязанных к земле и наиболее древних представителей животного мира, возможные изменения на планете коснутся в меньшей степени, чем остальных. Им достаточно лишь перелететь в более комфортный климат. А человечеству есть о чём задуматься. В очерке, давшем название книге, Франзен описывает путешествие на Южный полюс, в ходе которого наблюдения за пингвинами доставляют автору гораздо большее удовольствие, чем общество попутчиков по круизу. Последние предпочитают делать селфи во льдах и ничего не видеть вокруг себя. Интерес к человечеству Франзен проявляет в своих художественных произведениях, строя замысловатые сюжеты, здесь же он — просто наблюдатель. И природа подкидывает нам не менее увлекательные сюжеты и образы, нежели писательский вымысел. Книга есть в библиотеке av3715.ru, и на сайте «ЛитРес» (аудио- и текстовая версия).

Книга канадского писателя и учёного Фреда Бодсворта «Чужак с острова Барра» (1959) тоже не только о птицах, изучению которых автор посвятил свою жизнь, но и об общественных установках, которые подавляют зов сердца. В ней переплетаются две истории: дикого гуся, заброшенного ураганом далеко от привычных мест и встретившего подругу, принадлежащую к другому виду, — и молодого белого орнитолога и девушки из индейского племени, полюбивших друг друга вопреки всему. Книга написана удивительно красивым языком с подробными описаниями природы. Финал книги открытый, и можно додумать счастливый конец. Сердце побеждает разум, забота о благополучии других — заботу о собственном положении, а реальная оценка своих действий и своего положения — честолюбие. Аудиоверсию книги можно скачать в библиотеке av3715.ru.

И в заключение нашей статьи — короткий рассказ Юрия Коваля (1987) об озере и чайках в подмосковном городе Лобне, до которого недавно дошло наземное метро (Московский центральный диаметр).

ОЗЕРО КИЁВО

Белым-белы, говорят, были воды озера Киёво.

Даже и в безветренные дни шевелились и двигались они и вдруг белою волной взмывали в небо.

Чайки, чайки — тысячи чаек жили на озере Киево. Отсюда разлетались по ближайшим рекам. Летели на Москву-реку, на Клязьму, на Яузу, на Сходню. Все чайки, которых мы видели в Москве, выводились на озере Киёво.

Вначале озеро Киёво было далеко от Москвы. Но потом оно делалось всё ближе, ближе. Озеро-то не двигалось, но рос огромный город, и он хотел быть всё огромнее, огромнее. И чем больше становился город, тем меньше становилось озеро. Меньше талой воды приходило сюда весной, пересохли ручьи и подземные ключи.

Ссохлось озеро Киёво. Морщины островов и заливов раскололи водное зеркало. Почти все чайки ушли на вольные места, а многие стали жить на земле, на пашне.

«Киёво» — это, конечно, необыкновенное слово. Слово ещё осталось.

Остались на озере и редкие чайки.

С последними чайками остались и мы.