Его первое стихотворение было опубликовано ещё в 1941 году. Стихотворение девятилетний автор сочинил в детском лагере, а воспитательница отнесла в местный журнал. Роберт получил первый в жизни гонорар, торжественно принёс его в школу и отдал в Фонд обороны.

Однако после школы в Литературном институте имени Горького его ждал отказ — по причине «творческой несостоятельности». «Между прочим, правильно сделали, — сказал поэт позже. — Недавно я смог посмотреть эти стихи в архивах Литинститута. Ужас! Тихий ужас!»

После года обучения на историко-филологическом факультете в Петрозаводске, занятий спортом (получил первый разряд по волейболу и баскетболу), Рождественский снова сдавал экзамены в желанный вуз, и на этот раз успешно. Там знакомится с Евгением Евтушенко, позже — с Булатом Окуджавой и Андреем Вознесенским.

Возможно, от первой неудачи у поэта на всю жизнь осталась неуверенность в себе, постоянное ощущение того, что ему надо очень много работать, вслушиваться в то, что происходит вокруг и в нём самом:

Утро проползло по крышам,

все дома позолотив…

Первое,

что я услышал

при рожденье,

был мотив.

То ли древний,

то ли новый,

он в ушах моих крепчал

и какой-то долгой нотой

суть мою

обозначал.

Он меня за сердце тронул,

он неповторимым был.

Я его услышал.

Вздрогнул.

Засмеялся

и —

забыл!..

И теперь никак не вспомню.

И от этого грущу…

 

 («Ускользающий мотив», 1974)

 

Роберт Рождественский — последователь Маяковского, о чём говорит и знаменитая «лесенка» (разбивка стихотворных строк), и большое количество звонких и сонорных согласных, фонетических, лексических и стилистических повторов, придающих стиху повышенную эмоциональность. Стихотворение написано хореем — размером, которым написаны почти все народные песни. Главное стихотворение для поэта — мотив, стихи — мотивы, что заведомо подчеркивает близость его поэзии к музыке больше, чем к какому-либо другому искусству.

 

Память

        за прошлое держится цепко,

то прибывает,

то убывает…

В школе

         когда-то были оценки

две:

«успевает»

и «не успевает»…

 

(«Лирическое отступление о школьных оценках», 1975–1978)

 

Многие стихи Роберта Ивановича стали частью поэм, не переставая быть при этом стихами. «Лирическое отступление…» — одно из них. И стихотворение это про одну из основных черт поэта. Он всегда стремился быть учеником, «успевающим» за программой жизни, выполняющим все домашние задания, усваивающим все уроки. Но времени на всё не хватает. Большое количество времени Рождественский посвящал поездкам по стране для своих выступлений, общению с людьми, встречам с друзьями ради новых сюжетов. Долгое время он занимал серьёзные посты: был секретарем Союза писателей, ведущим телепередачи «Документальный экран», трижды — членом жюри Каннского фестиваля. Поэт всегда переживал за то, что от такой скорости жизни теряется её качество. Оторванность от природы, как и многие «шестидесятники», Рождественский воспринимал как трагедию каждого человека.

Такая жизненная полоса,

а может быть, предначертанье свыше:

других

я различаю голоса,

а собственного голоса

не слышу.

И все же он, как близкая родня,

единственный,

кто согревает в стужу.

До смерти будет он

внутри меня.

Да и потом

не вырвется наружу.

 

(1994)

Это был последний год жизни поэта. Дописывались «Последние стихи» — сборник, который друзья писателя и литературные критики признали шедевром, порой отодвигая на второй план всё написанное им прежде. Адресат этого стихотворения Евгений Евтушенко писал о своем друге-однокурснике и его последнем сборнике: «Он был где-то внутри невесёлый человек. У него какая-то боль жила нерассказанная. И он ее из себя не выпускал в стихах слишком долго. А потом она начала выходить наружу, эта боль. И тогда получились прекрасные стихи».

В перестроечную эпоху от Рождественского отвернулись очень многие его покровители, знакомые, друзья… Критиковали за «советскость», за «риторичность», за то, что занимал посты, был любимцем у прошлой власти, тогда как многие уехали, многим приходилось выживать… Всё это Роберт Иванович переживал очень тяжело. Один из немногих, кто поддерживал его — былой соперник Евгений Евтушенко. Сейчас время шестидесятников представить без обоих невозможно, и нельзя говорить об одном поэте, не вспомнив другого. Евтушенко утверждал, что настоящая дружба — это как настоящая любовь: встречается не всегда и не всем, а потому друзей не может быть много.