Книга о пище и о жизни духовной и телесной

Что предпочитали на обед писатели и поэты? Кто из них был гурманом и лакомкой, а кто равнодушным к еде? А для кого и вовсе главным было выпить? Как все это связано с их прозой и поэзией? Сегодня с помощью книги Алексея Митрофанова «Любимая еда русских писателей» мы приоткроем завесу.

Какова роль еды в массовой культуре

Еда в культуре всегда занимала не последнее место. Многие писатели красочно и довольно подробно описывали застолья и разнообразные яства. Тема повседневного питания, для характеристики которого все чаще используется понятие «гастрономическая культура», буквально прорастает во всех областях массовой культуры и интерес к ней только растет. Людей интересует как приготовление различных блюд, так и их употребление.

 

Флорис Ван Дейк «Натюрморт с сырами», 1615, холст, масло, Государственный музей Рийксмузеум в Амстердаме

 

 

Еда, наряду с биологической потребностью человека, все больше рассматривается как культурная ценность. Множатся кулинарные шоу с неизменно высоким рейтингом просмотров, увлекают телепутешествия, все большую популярность приобретает гастрономический туризм – поездки с целью знакомства с национальной кухней страны, особенностями производства и приготовления продуктов и блюд, а для кого-то это еще и обучение, повышение уровня профессионального мастерства.

 

«Очень вкусная книга»

Сейчас издается множество самых разнообразных книг и периодических изданий кулинарной тематики – на любой вкус. И вот находка, отнесенная к жанру нон-фикшен – книга, которая исследует предпочтения в еде русских писателей.

Ее написал известный российский телеведущий, журналист, писатель, краевед Алексей Митрофанов родился в Москве. Он много лет проработал в Музее истории Москвы, занимался исследованием темных страниц в истории столицы, а также вел различные телепроекты. Является одним из авторов путеводителей, гидом и лектором проекта «Москва, которой нет».

 

Алексей Геннадиевич Митрофанов (род. в 1967 году)

 

Алексей Митрофанов – автор серии книг «Прогулки по старой Москве», книг о городах России ­– Владимире, Тамбове, Калининграде, Ярославле, биографии Владимира Алексеевича Гиляровского, вышедшей в серии ЖЗЛ (спрашивайте книгу на абонементе в РГБС).

Но вернемся к книге, о которой мы сегодня говорим. Это «Любимая еда русских писателей». Работая над ее содержанием, Алексей Митрофанов исследовал разные источники информации, собрав при этом малоизвестные факты. В книгу вошли и курьезные случаи из жизни литераторов.

«Книга Алексея Митрофанова очень вкусная, в прямом и переносном смысле. Она изобилует совершенно уникальными примерами – из кухни русской литературы. Что надо есть, чтобы стать классиком? Вот и будем разбираться, потихоньку, вдумчиво, смакуя страницу за страницей», – так охарактеризовал это издание Игорь Михайлов, литературный критик (знакомьтесь с рецензией по ссылке: https://ridero.ru/blog/?p=7108)

Действительно, книга издание читается легко и быстро – можно осилить ее буквально за пару часов. В ней много «вкусных» цитат, которые обратят вас к классике и помогут по-новому взглянуть на книги, которые вы читали когда-то, и, возможно, захотите почитать вновь.

Итак, в ней 18 известных имен. В качестве примера возьмем 4 из них. Курсивом мы приводим цитаты из книги, которые ярко характеризуют отношение к еде и гастрономические пристрастия того или иного писателя, а также выдержки из их произведений на эту тему.

 

 Обложка книги

 

 

За чревоугодие писатель Гоголь расплачивался несварением желудка  

 

Несмотря на субтильное, и даже тщедушное телосложение, Гоголь был очень неравнодушен к еде. За чревоугодие писатель постоянно расплачивался несварением желудка и другими болезнями. Особенно трудно ему было сдерживаться на своей родине. Николай Васильевич писал в 1832 году Михаилу Погодину из полтавского села Васильевка, в котором прошло его детство: «Здоровье мое, кажется, немного лучше, хотя я чувствую слегка боль в груди и тяжесть в желудке, может быть оттого, что никак не могу здесь соблюсть диэты. Проклятая, как нарочно, в этот год, плодовитость Украйны соблазняет меня беспрестанно, и бедный мой желудок беспрерывно занимается варением то груш, то яблок».<…>

 

Николай Васильевич Гоголь (1809–1852).

Портрет кисти Федора Моллера считается лучшим прижизненным изображением Гоголя. Хранится в собрании Третьяковской галереи.

 

Но, оказавшись в Италии, Гоголь влюбился в итальянскую кухню. Она затмила все, включая ту же украинскую еду. Николай Васильевич писал из Рима Данилевскому: «В брюхе, кажется, сидит какой-то дьявол, который решительно мешает всему… рисуя какую-нибудь соблазнительную картину неудобосварительного обеда… Обедаю же я… у Фалькона, знаешь, что у Пантеона? где жареные бараны поспорят, без сомнения, с кавказскими, телятина более сыта, а какая-то crostata с вишнями способна произвести на три дня слюнотечение у самого отъявленного объедала. <…>

Многие, кстати, считают, что именно Гоголь – первейший в русской литературе гастрономический писатель. Как потчевала гостей добрейшая Пульхерья Ивановна из «Старосветских помещиков»!

«Вот это грибки с чебрецом! это с гвоздиками и волошскими орехами!.. Вот это грибки с смородинным листом и мушкатным орехом! А вот это большие травянки: я их еще в первый раз отваривала в уксусе; не знаю, каковы-то они; я узнала секрет от отца Ивана. В маленькой кадушке прежде всего нужно разостлать дубовые листья и потом посыпать перцем и селитрою и положить еще что бывает на нечуй-витере цвет, так этот цвет взять и хвостиками разостлать вверх. А вот это пирожки! это пирожки с сыром! это с урдою! а вот это те, которые Афанасий Иванович очень любит, с капустою и гречневою кашею». <…>

 

Гиляровский: «Тебя с пельменями мы ждали…»

Личности Гиляровского в книге «Любимая еда русских писателей» посвящен раздел «Владимир Гиляровский: пельмени и подогретое вино».

Как пишет Митрофанов, Гиляровский знал толк в еде, любил исследовать новые блюда везде, где ему довелось бывать.

Жизненные впечатления непрерывно сменяли друг друга. Переливались многочисленными гранями. И одна из них — гастрономическая. <…>

А с каким мастерством и любовью Гиляровский описывал витрины новенького Елисеевского гастронома! Вот один лишь фрагмент, посвященный все той же икре: «Чернелась в серебряных ведрах, в кольце прозрачного льда, стерляжья мелкая икра, высилась над краями горкой темная осетровая и крупная, зернышко к зернышку, белужья. Ароматная паюсная, мартовская, с сальянских промыслов, пухла на серебряных блюдах; далее сухая мешочная — тонким ножом пополам каждая икринка режется — высилась, сохраняя форму мешков, а лучшая в мире паюсная икра с особым землистым ароматом, ачуевская — кучугур, стояла огромными глыбами на блюдах». <…>

Его произведения были разнообразными – мясные, и рыбные, и фруктовые в розовом шампанском… И хлебали их сибиряки деревянными ложками. <…>

 

Владимир Алексеевич Гиляровский (1855–1935)

 

[Гиляровский] с удовольствием принимал и потчевал гостей у себя вместе с супругой Марией Ивановной. В доме жила и его любимая няня Екатерина Яковлевна Суркова:

«Она вела в доме хозяйство, знала, где что лежит, где в Москве можно купить мясо дешевле, на каком рынке оно лучше… Из каких бочек моченую антоновку брать, а из каких не следует. Тихим, неторопливым шагом двигалась она по комнатам, везде находя дело своим заботливым рукам. Екатерина Яковлевна всегда знала, кого чем надо накормить, чтоб „по вкусу и с пользой“».

Если гость приходил нежданно, гостеприимный хозяин говорил: «Самовар на столе, свежие филипповские калачи и сливочное масло тоже, а стакан красного вина уж как-нибудь найдется! Рассаживайтесь, друзья!»

А бывало, что званый гость опаздывал, и складывался экспромт:

Тебя с пельменями мы ждали

И ждем напрасно до сих пор!

Поели, малость выпивали

И говорили милый вздор.

                                                            (посвящен экспромт Федору Шаляпину)

Без сомнения, пельмени мы можем отнести к одному из любимейших блюд Гиляровского.

Анна Ахматова: «Простите, вот такая малоежка»

Анна Андреевна Ахматова (1889–1966)

 Эскиз Зинаиды Евгеньевны Серебряковой. 1922 год. Хранится в Государственном литературно-мемориальном музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме.

 

Русская поэтесса Серебряного века, переводчица и литературовед Анна Ахматова слыла малоежкой.

Если в гостях ее принимались усиленно потчевать, чувствовала себя перед хозяевами виноватой – дескать, простите, вот такая малоежка.

 Сын Виктора Ардова Михаил вспоминал, как Ахматова просила его сходить за продуктами: «Купи, пожалуйста, ветчины, хлеба, сыра и… (Анна Андреевна, немного стесняясь, опускала глаза) баночку бычков в томатном соусе».

Эти бычки в томате, безо всякого сомнения, можно отнести к числу любимых блюд Ахматовой.

Любила поэтесса и грибы, тушеные в сметане с зеленью. Сильва Гитович, подруга поэтессы, вспоминала: «С утра я уходила за грибами, набирала полную корзину, долго чистила, а потом тушила особым манером, как любила Анна Андреевна, с луком, сметаной и перчиком. „Вы меня балуете, – кокетливо растягивая слова, говорила она, – грибы прелестны“».

Живя на даче в Комарове, Ахматова сама нередко выходила за грибами. Как правило, одна. И возвращалась с неплохим «уловом».

Но каша с тыквой и грибы – деликатес. А каждодневная еда – картошка с квашеной капустой.

«Не помню, чтобы хоть раз у нее было что-то еще», – писала ее хорошая знакомая, литературовед Наталья Роскина.

Ахматова вообще была неравнодушна к пирогам. Балерина Татьяна Вечеслова вспоминала: «Помню, шла я навестить ее. Не могла найти в городе цветов и вдруг, зайдя в кондитерскую, увидела горячую аппетитную кулебяку. Снесу Анне Андреевне, не обидится она на меня. Я оказалась права. Она по-детски искренне обрадовалась пирогу.

– Вот хорошо! Будем сейчас чай с кулебякой пить… И так мило, просто и уютно сидели мы за чаем, ели кулебяку, говорили о самом прекрасном высоком искусстве – поэзии».

При этом еда для Ахматовой – не просто еда. Это еще и поэтический образ:

Звенела музыка в саду
Таким невыразимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду.

 Узнайте больше из подборки лекций об Анне Ахматовой по ссылке: https://www.culture.ru/themes/257791/6-lekcii-ob-anne-akhmatovoi

 

Михаил Булгаков устами Шарикова: «Нигде кроме такой отравы не получите, как в Моссельпроме»

«Во-первых, без дамы я в ресторан не хожу. Во-вторых, у меня в фельетоне отмечено, какие блюда даме пришлись по вкусу. Как вам угодно-с, а произведенные мною производственные расходы прошу возместить», – такое пояснение к стопке счетов за блюда, да еще в двойном размере, услышал однажды финансовый директор газеты «Накануне», которая поручила писателю Михаилу Булгакову сделать репортаж о Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке. Талантливый писатель блестяще справился с этой задачей, ну а финансовому директору, неосмотрительно пообещавшему автору репортажа возместить все его расходы на выставке, пришлось сдержать свое обещание.

 

 

Михаил Афанасьевич Булгаков (1891–1940)

 

Булгаков вообще не очень доверял советской пищевой промышленности. Возможно, тут сыграл некую роль Владимир Маяковский, с которым Михаил Булгаков были злейшими врагами, и который активно рекламировал Моссельпром.

Маяковский писал: «Нигде кроме как в Моссельпроме». А песик Шарик из булгаковского «Собачьего сердца» отвечал на это: «Нигде кроме такой отравы не получите, как в Моссельпроме».

В том же «Собачьем сердце» прекрасным образом описаны взаимоотношения Булгакова с краковской колбасой. Как известно, профессор Преображенский изменил судьбу песика Шарика именно с помощью краковской колбасы: «Загадочный господин наклонился к псу, сверкнул золотыми ободками глаз и вытащил из правого кармана белый продолговатый сверток. Не снимая коричневых перчаток, размотал бумагу, которой тотчас же овладела метель, и отломил кусок колбасы, называемой «особая краковская». И псу этот кусок…

Пес мгновенно оборвал кожуру, с всхлипыванием вгрызся в краковскую и сожрал ее в два счета. При этом подавился колбасой и снегом до слез, потому что от жадности едва не заглотал веревочку».

Правда, когда на краковскую колбасу решила покуситься горничная Зинаида Прокофьевна, тот же профессор проявил суровость своего характера: «Только попробуй. Я тебе съем! Это отрава для человеческого желудка. Взрослая девушка, а как ребенок тащишь в рот всякую гадость. Не сметь!

Вообще еда и все, что с ней связано – неизменные спутники произведений Михаила Булгакова. Работая над романом «Мастер и Маргарита», он много времени проводил в ресторанах, наблюдая нравы.

«Вся писательская и актерская Москва пользовалась гостеприимством легендарного ресторатора Якова Розенталя по кличке Борода. И только Михаил Афанасьевич сделал его одним из своих персонажей. Именно с Розенталя в «Мастере и Маргарите» списан незабываемый Арчибальд Арчибальдович».

Кстати, интересные сведения на эту и другие темы, связанные с жизнью и творчеством писателя, вы сможете узнать, посетив Музей М.А. Булгакова в Москве на Большой Садовой: https://artsandculture.google.com/story/VAXRALF-jAcA8A?hl=ru

 

 А дальше что?

Сегодня мы с вами поговорили о книге «Любимая еда русских писателей» на примере некоторых фактов 4 ее героев: Николая Гоголя, Владимира Гиляровского, Анны Ахматовой, Михаила Булгакова. Если вы прочтете это издание, вас еще ждут другие интересные сведения о них, а также о еще 14 литераторах: Александре Пушкине, Михаиле Лермонтове, Иване Крылове, Алексее Толстом, Льве Толстом, Федоре Достоевском, Александре Куприне, Антоне Чехове, Иване Тургеневе, Сергее Есенине, Владимире Маяковском, Максиме Горьком, Борисе Пастернаке, Юрии Олеше.

Книга «Любимая еда русских писателей» Алексея Митрофанова представлена в электронном виде в «Литрес».

Еще о писателях и поэтах – в проекте «Еда и классики» на сайте КУЛЬТУРА.РФ: https://www.culture.ru/s/eda-i-klassiki/