Петербургская повесть: «Старуха» Даниила Хармса

 

Повесть Даниила Хармса «Старуха» была написана за два года до смерти автора. Она похожа на сюрреалистическое кино. В ней происходят необъяснимые вещи. Их разгадка может находиться где угодно, а может, её и вовсе нет. Хармс уходит от авангардных экспериментов к мистике и самоанализу, но куда привело бы его это движение, нам узнать не суждено.

Брюков работал курьером. Но профессию эту своим призванием не считал. Сначала он хотел быть музыкантом, только играть ни на чём не умел, потому музыкант из Брюкова совсем не получался. Но когда Брюков окончил школу, то пошёл в Дом художника. Там купил небольшую книжку и дома прочёл её. Герой книжки был высокого роста и жил в Ленинграде. Ещё там была старуха — не процентщица, но тоже очень неприятная. Герой высокого роста не стал убивать старуху топором, потому что она была уже мёртвая, но засунул её в чемодан и поехал за город этот чемодан утопить. Прочтя эту прекрасную историю, Брюков решил стать писателем — и нот не надо знать, и инструмент проще, с первого класса знаком.

Пётр Покровский  «Как Брюков писателем стал»

 

Обложка книги с иллюстрациями Леонида Тишкова

Сюжет

Главный безымянный герой, от лица которого ведётся повествование, живёт в центре Ленинграда в коммунальной квартире. Он выходит из дома и видит во дворе старуху, держащую в руках настенные часы без стрелок. На углу Садовой встречает знакомого по имени Сакердон Михайлович, разговаривает с ним. Затем вспоминает, что забыл выключить электрическую печку, и возвращается домой. Сначала он пытается заснуть, потом решает написать рассказ о чудотворце, который не творит чудес. Но удаётся написать только первое предложение. В дверь стучатся: это оказывается старуха с улицы. Она садится в кресло и в нём умирает. Не зная, что делать, герой засыпает. На следующий день идёт в булочную, там знакомится с милой дамочкой и зовёт её к себе в гости. Она соглашается, но тут герой вспоминает о трупе, лежащем у него дома, и убегает. Идёт в гости к Сакердону Михайловичу, после — к управдому, чтобы с помощью него избавиться от трупа. Управдома нет на месте. Он возвращается домой, открывает дверь комнаты и видит, что мёртвая старуха передвигается по комнате и даже проявляет агрессию. Попытки героя избавиться от тела, вывезя его в чемодане за город и утопив в болоте, заканчиваются трагикомическим фиаско. Повесть оканчивается тем, что герой доезжает до посёлка Лисий Нос, идёт в лес и молится. На первый взгляд «Старуха» выглядит пародией на романтическую гофмановскую новеллу, но пародийные черты здесь неотделимы от серьёзного, философски нагруженного повествования.

 

Здание начала XX века в посёлке Лисий Нос

Как написана повесть

Повесть была написана в первой половине 1939 года. После этого Хармс прочитал ее друзьям. При жизни автора это произведение не публиковалось. С 1970-х годов распространялось в самиздате и публиковалось за границей. Впервые повесть была опубликована в 1974 году в сборнике «Избранное» в Вюрцбурге. Во время перестройки ограничения на публикацию в СССР были сняты.

Для прозы зрелого, поставангардного Хармса характерна «пушкинская» экономность и ёмкость слога в сочетании с лёгким синтаксическим и грамматическим сдвигом. «Старуха» написана так же, как другие поздние его произведения, но есть ряд особенностей. Это самое крупное прозаическое произведение Хармса: приблизительно 30 печатных страниц, тогда как остальная проза занимает несколько страниц, а гораздо чаще — несколько строк. В ней есть последовательно разворачивающийся цельный сюжет и элементы психологизма. Уделяется внимание душевным состояниям героя, мотивации его действий (причём эта мотивация не абсурдна — элемент абсурда вносится в действие извне). Сам герой-повествователь не одномерная «маска», как во многих коротких текстах; но наделён чертами автора. В то же время текст повести содержит множество эпизодов, которые внешне не связаны с основным действием, не развиваются и потому воспринимаются в символическом плане: сцена с часами без стрелок; некий старик, разыскивавший главного героя; задуманный героем рассказ про чудотворца; встреча и флирт с дамочкой в магазине; философский разговор с Сакердоном Михайловичем и др.

Иллюстрация Дмитрия Марголина. 2012

Литература, оказавшая влияние

Во-первых, это произведения, входящие в так называемый петербургский текст русской литературы: прежде всего «Пиковая дама» и «Преступление и наказание». В повести можно найти реминисценции из Гоголя — как из петербургских повестей, так и из других произведений, в особенности из «Вия». Через посредство Пушкина и Гоголя Хармс испытал влияние западноевропейской романтической фантастики, в первую очередь Гофмана.

Второй слой влияний — два наиболее важных для Хармса иностранных автора начала XX века: Густав Майринк и Кнут Гамсун. На Гамсуна прямо указывает эпиграф: «И между ними происходит следующий разговор», взятый из романа норвежца «Мистерии».

Третий слой — произведения товарищей Хармса (Александр Введенский, Леонид Липавский, Николай Олейников, Николай Заболоцкий), элементы эстетического и интеллектуального диалога с которыми прослеживаются в тексте.

 

Главный герой и его автор

Можно сказать, что главный герой похож на Хармса психологически. Язык, которым он говорит о своих чувствах, очень напоминает язык хармсовских записных книжек. Приступы слабости и бессилия, склонность впадать в отчаяние, религиозные интересы, бытовые странности, наконец, постоянное безденежье — характерные хармсовские черты. Кроме того, герой — писатель. Однако он одинокий холостяк (что не соответствует обстоятельствам жизни Хармса, который делил комнату с женой, а квартиру — с отцом, сестрой, её мужем и детьми). Две комнаты в квартире, где жил Хармс, занимали другие жильцы, но они не имели ничего общего с соседями героя «Старухи».

Даниил Хармс. Начало 1930-х годов

 

Кто такой Сакердон Михайлович

Формальный ответ очевиден — это приятель автора, тоже литератор. Но всё не так просто. Во-первых, обращает на себя внимание странное имя героя. Sacerdos по-латыни означает «жрец». Странный облик Сакердона Михайловича («в халате, накинутом на голое тело, в русских сапогах с отрезанными голенищами и в меховой с наушниками шапке») наводит на мысль о некоем жречестве, шаманизме — так же, как и загадочное занятие персонажа: он просто «сидит на полу». Можно назвать этот облик и это времяпрепровождение абсурдно-мистическими, что вполне соответствует духу хармсовской эстетики. Сакердон Михайлович кажется одним из бесчисленных эксцентричных «естественных мыслителей», составлявших часть окружения Хармса.

Интересно, что герой хочет посоветоваться с Сакердоном Михайловичем о возникшей у него проблеме со старухой, но вместо этого обсуждает абстрактные вопросы о вере в бессмертие. Возможно, именно в этом ключ к появлению старухи? Но ни рассказчик, ни его друг не говорят об этом прямо, давая почву для различных интерпретаций.

— Видите ли, — сказал я. — По-моему, нет верующих или неверующих людей. Есть только желающие верить и желающие не верить.

— Значит, те, что желают не верить, уже во что-то верят? — сказал Сакердон Михайлович. — А те, что желают верить, уже заранее не верят ни во что?

— Может быть, и так, — сказал я. — Не знаю.

— А верят или не верят во что? В Бога? — спросил Сакердон Михайлович.

— Нет, — сказал я, — в бессмертие.

— Тогда почему же вы спросили меня, верую ли я в Бога?

— Да просто потому, что спросить: верите ли вы в бессмертие? — звучит как-то глупо, — сказал я Сакердону Михайловичу и встал.

Друг и соратник писателя по литературной группе Яков Друскин (который после гибели Хармса спас его архив) утверждал, что прототип Сакердона Михайловича — поэт Николай Макарович Олейников. На это указывает и место жительства героя (рядом с Михайловской площадью — в 1935–1937 годах Олейников жил в так называемой писательской надстройке в доме 9 по каналу Грибоедова), и его язвительный юмор, и даже звучание имени. Однако в повести Сакердон Михайлович — такой же, как и герой-рассказчик, богемный эксцентричный холостяк, что от образа жизни Олейникова (респектабельного издательского работника и отца семейства) было очень далеко. Заметим, что рассказчик описывает поведение Сакердона Михайловича после своего ухода, как будто видит его в окно. Однако Олейников жил на четвёртом этаже, и заглянуть к нему в окно с улицы было едва ли возможно.

К моменту написания «Старухи» Олейникова уже полтора года не было в живых: он был расстрелян в ноябре 1937 года. Хармс не знал о его смерти, но мог о ней догадываться. Если образ Сакердона Михайловича связан с Олейниковым, то он, возможно, обитатель царства мёртвых, как и старуха. Тогда встреча и беседа с ним происходит только в сознании рассказчика. Это объясняет и странный облик этого персонажа, и тему разговора.

 

Лахта

Лахта — любимое место загородных прогулок Хармса, писатель упоминает его в письмах и дневниках. Неподалёку оттуда расположен буддийский храм (который упоминается и в «Старухе»), и для Хармса, интересовавшегося восточной мистикой, это существенно. Конец истории с чемоданом тоже поддаётся различной интерпретации.

 

Местность близ станции Лахта. Открытка 1914 года

Здание храма «Дацан Гунзэчойнэй» в стиле модерн было построено в 1915 году. В 1935-м закрыто, в 1990-м возвращено верующим. Недалеко от храма находятся железнодорожная платформа (1983) и станция метро (1999) «Старая деревня». Исторический район Старая деревня петербуржцы в просторечии зовут… Старухой.

 

Религиозная трактовка повести

Она чрезвычайно распространена, и хармсовский текст даёт для неё основания. Примечательно, что герой-рассказчик не предаётся никаким религиозным размышлениям наедине с собой, но неожиданно задаёт вопрос о вере в Бога дамочке, с которой флиртует, и Сакердону Михайловичу во время выпивки. Может быть, эти вопросы провоцирует появление старухи, а может быть, они преследовали героя и прежде — это не разъясняется, остаётся за кадром. В разговоре с Сакердоном Михайловичем герой объясняет, что речь идёт, в сущности, о вере не в Бога, а в бессмертие, что, может быть, приближает нас к разгадке.

Есть и более впечатляющие трактовки. Юсси Хейнонен («Это и то в повести „Старуха“ Даниила Хармса») предлагает поражающую воображение гипотезу: мёртвая и воскресающая старуха — не что иное, как Христос в состоянии крайнего унижения. Потасовка героя с мёртвой старухой для Хейнонена аналог борьбы Иакова с Богом. Трудно сказать, предусматривал ли авторский замысел возможность такого прочтения. Во всяком случае прямолинейно-религиозная трактовка развязки, как и однозначно читаемые метафоры, чужда хармсовской поэтике.

Именно отсутствие ответа, разрешения, окончательной интерпретации делает «Старуху» одним из самых волнующих, привлекательных для читателей и исследователей произведений и в творчестве Хармса, и в русской прозе первой половины прошлого века.

 

Обложка аудиокниги