РГБС продолжает серию аудиорассказов о самых интересных интерпретациях творчества Федора Михайловича Достоевского выдающимися художниками-иллюстраторами, приуроченную к 200-летию со дня его рождения. Предлагаем вашему вниманию авторский аудиоочерк Ларисы Михайловой «Из мрака в свет» о работах выдающегося художника Станислава Косенкова (1941–1993).

Достоевский был очень важной личностью для Станислава Косенкова. Художник всю жизнь раздумывал над глубокими смыслами его прозы и проиллюстрировал несколько его произведений. Такое впечатление, что Станислав Степанович вел непрекращающийся внутренний диалог с писателем. Об этом ярко свидетельствует хотя бы такая цитата: «Господи! Достоевский! Какое он наслаждение мне доставляет каждой своей фразой, словом, буквой даже! Он мой или я его – до мозга костей, и в этом всё. Как страшно иногда вдруг увидеть себя, так же страшно погружаться в Достоевского».

47 линогравюр Косенкова к «Преступлению и наказанию» признаны настоящими шедеврами.

Именно этот цикл стал для автора первым шагом на пути к всемирному признанию. В 1971-м Косенков с группой советских художников получил золотую медаль на международной книжной выставке в Лейпциге. А через пять лет – вторую, уже персональную золотую медаль, на биеннале прикладной графики в Брно. Но это внешний план. А если говорить о внутреннем, то Достоевский буквально переродил Косенкова как творца и человека. Станислав Степанович признавался: первое же прочтение «Преступления и наказания» буквально взорвало его изнутри, решительным образом изменив внутренний мир – и личностный, и художнический.

Очевидно, что у каждого иллюстратора свой ключ к творчеству Достоевского, можно сказать, к входу в его мир. И у Косенкова был такой ключ, о нем сказано в одной из дневниковых записей: «Главное – постоянно держать себя на высокой нравственной ноте в жизни и искусстве. Только так художник-иллюстратор может встать на один духовный уровень с теми великими книгами, которые он переводит на язык графики».

Косенков – очень русский художник. Русское национальное начало было в нем органично, как дыхание. Поэтому у других иллюстраторов Достоевский может быть надмировой, космический. У Косенкова – безмерно русский. При этом русскость на его линогравюрах не в каких-то национальных деталях. Она в том, как художник понимает писателя. Здесь две особенности. Во-первых, это понимание глубоко религиозное, в котором доминанта – борьба света и тьмы с всегда оставляемой надеждой, что свет победит. Во-вторых, серьезность, сострадание к человеку и бесконечная печаль от его страданий. Это о Достоевском. И это о Косенкове. Он не веселился в этом мире, но глубоко раздумывал над его законами и смыслом существования человека, сочувствуя ему и пытаясь проложить для него путь из мрака в свет.

Все листы Косенкова можно назвать философскими. Взять хотя бы программную линогравюру «Вошь я или человек?». Здесь Раскольников сгорбленный, самоуглубленный, он крадется. Интересно, что он крадется без топора. То есть это не момент убийства. Подсказка – в самом названии листа. Очевидно, что персонаж задается своим сакраментальным вопросом и прокрадывается в какие-то запретные нравственные сферы. Ведь нельзя человеку думать, что он «право имеет», а другие «вши», и можно их поэтому убивать. Страшная запрещенная мысль. Неестественная. Поэтому абсолютно неестественен на этой работе и сам Раскольников. Руки страшные, костистые, крючковатые. Взгляд в себя – герой как будто бы отсутствует во внешнем мире. Левая нога неестественно выставлена вперед, Родион словно едва касается пола, и вообще непонятно, как держится в вертикальном положении и не падает. Рядом тень, вроде бы отбрасываемая персонажем. Но если приглядеться, это и не тень вовсе. Это тоже Раскольников, но совсем другой. Его черный двойник. Позади героя анфилада дверей, в пространстве которых много света. Их можно трактовать как возможности выбора, которых всегда множество у всякого человека в любой ситуации.

Каждая работа Косенкова к произведениям Достоевского можно назвать философской. Здесь много смыслов, как перетекающих в эти гравюры из произведений писателя, так и открытых самим художником. Это мир не только Достоевского, но и Косенкова. Кстати, очень интересен портрет писателя работы Косенкова. Многие искусствоведы считают этот портрет двойным. Ведь и в жизни Станислав Степанович был похож на Достоевского, а в этом портрете они просто слились. Два мыслителя.

Глубоко верующий художник Станислав Косенков словно вслед за писателем проложил своими иллюстрациями путь из мрака в свет. Это и не удивительно. Ведь он всегда жил и творил в присутствии Бога. И в присутствии Достоевского.

Слушайте аудиоочерк здесь: https://rgbs.ru/wp-content/uploads/2021/11/2021-43-9.mp3